Предстоящий переезд в Москву на
новую дипломатическую должность добавил хаоса в голову Марка Саньоля: вещи,
раздифуззоренные по 4 странам и 4
квартирам следует собрать в кучу и перевезти в Москву. Пугала уже одна эта
мысль. Но более ее, пугала Марка и мысль другая – не столько перевезти в Москву вещи, сколько перевезти туда меня…
Страх этот он не скрывал, напротив, всячески передо мной афишировал: то
драматически заломит руки в позе времен немого
кинематографа, то сдвинет брови, как Александр Невский у Эйзенштайна
перед Ледовым Побоищем, то рухнет на кровать и слабым голосом воды попросит… Когда закончилась валерианка, он, как под
занавес, прошептал: « Карету мне, карету!… » и объявил, что собирается провести
следующую неделю « в тишине и покое » (т.е. без меня) в гостях у…многодетных
родственников.
Не буду описывать « прощальную сцену », но в итоге мой чемодан был отнесен в машину с уже описанной палитрой мин и жестов…
Сестрица Корин, несколько лет назад поселившаяся с семейством в 3-этажной квартире в центре Лиона, по случаю приезда дорогого гостя, купила в турецкой лавке 5 кг салата, собственноручно приготовила к нему соус и созвала остальных, оказавшихся под рукой членов фамилии, которую фанаты французского футбола обычно произносят с благоговейным придыханием. Под рукой оказались: старшая сестра Эвелин, а также ее бывший супруг, с которым она, выйдя на пенсию, решила по-дружески, развестись. Их дочь с ЖЕНОЙ и ребенком, которого они обрели благодаря конфиденциальнейшему со- участию какого-то знакомого гетеросексуального метиса (как рассказала Эвелин, оплодотворение произошло « напрямую, но бесконтактно », и – о, счастье! – с первого раза!), а также, уже упомянутые дети Корин, включая младшенькую Анаис, страшно избалованную, из жалости к ее состоянию – девочка родилась карликом, но, благодаря ежедневным инъекциям гормонов, врачи ей пообещали рост 1 м 50.
Ужин прошел в шуме и гаме: Анаис и Маню – сынишка лесбиянок, никак не могли поделить знаки вниманию взрослых.
После десерта, Марк, собиравшийся, кажется, провести неделю за чтением
Кафки, удобно устроился на диване с детской книжкой на немецком и с
вдохновением принялся читать вслух о приключениях неразлучных друзей - кота,
медвежонка и рыбы. Кульминационный момент испортил кот. Он подкрался к лектору
сзади и лизнул несчастного
ненавистника всех четвероногих в ухо… После чего, видимо решив, что он тоже имеет право быть героем романа, забрался в отведенную МС комнату и уснул на кровати! Эта картина, по силе эмоционального воздействия на Зрителя, могла соперничать разве что со следующим вечером, когда вернувшись с прогулки по Лиону, я обнаружила все семейство в « нашей » комнате, с ногами на незаправленной постели (покрывало еще изначально было все в кошачьей шерсти, и я не нашла в себе утром сил водрузить его на простынь), а на подушке, в НОГАХ старшего сына, валялся кот… Чтобы более-менее корректно выпросить чистые постельные принадлежности, мне пришлось « в лицах » рассказать, уже готовому пойти на « неслыханную » толерантность Марку, путь лептоспироза от кошачьего туалета до кровати нашего бациллодремучего философа. Фокус удался – с некоторым недоумением на лице, Корин выдала брату чистый пододеяльник!
Следующим посещаемым родственником был не менее многодетный старший брат Паскаль. Сервис приема стал более « пафосным ». Три года назад ведущий врач кардиологической клиники прикупил в рассрочку небольшой замок на берегу реки небольшого бургундского городка Шалон. Теперь чувствовалось, что покупка привела его в некоторое замешательство: куда девать незадействованную пользой жилплощадь… МС сходу предложил свое решение: в гараже у каких-то знакомых уже четверть века хранится несколько ящиков с его, Марка, книгами. Пришло время их оттуда забрать, да вот беда – везти их в Москву смысла нет, а берлинскую квартиру надо освобождать для нового хозяина…
- « Может, пусть у тебя пока в подвале полежат?… » - наивно предложил братец Марк, братцу Паскалю. Паскаль долго и тщательно протирал очки, после чего, с видом дружеского участия, произнес:
- « Да я бы с удовольствием, но знаешь… в подвале… там же сыро…всего 20 кв м… и все вином заставлено… ».
– « А на третьем этаже, на чердаке! » - не унимался Марк.
– « Так их туда еще втащить надо! » - почти радостно испугался Паскаль.
– « А вы же еще и соседнее строение во дворе купили – там два этажа… » - вспомнил Санель – младший
- « Ну, мы там собираемся ремонт делать и постояльцев пускать… »
- « А в… ». Тут уж я не выдержала, и пытаясь увести разговор в шутку, предложила Мс снять в этом доме несколько кв метров и просто заплатить за хранение книг. Шутки не получилось: Паскаль оживился и весь превратился в ожидание ответа. А Марк, вместо того, чтобы подыграть, замотал головой и промычал что-то вроде: « Да ну, мы же свои!… » И пока я размышляла, как бы подоступнее перевести на французский название первого михалковского фильма, весьма здесь уместного, МС уже предлагал другую идею. Ведь кроме книг, есть у него еще полотна современных живописцев! И тоже их, как бы, девать некуда… В таком-то количестве! « Так, может, они украсят ваши голые стены? »
-Каких живописцев? Известных? – снова оживился Паскаль
- Ну… пока нет…но, как знать! Ведь и Ван Гога когда-то за бесценок отдавали! – защищал своих друзей ценитель современного искусства.
- Да?…А какого они размера?
- Почти с меня! – выпалила я, найдя возможность процитировать хотя бы Вини Пуха, - Вот та работа, что висит у тебя над столом! -(уже к Марку).
- А ну да, действительно! – Марк забегал глазами по стенам, словно подыскивая картине подходящее место, - Наташа ее, правда, не любит, потому что она в черных тонах, там о философии смерти…
Эта деталь словно пригвоздила Паскаля к его вольтеровскому креслу. Он медленно оторвал от спинки сначала голову, затем руку и почти в изнеможении уронил ее на плечо Марка, все еще с жаром описывающего « похоронную » палитру картины и достоинства ее автора.
- Давай так… Вот… давно мы что-то не гостили у тебя в Берлине…Надо бы картины сначала посмотреть…Ну там… понравятся ли. И по цветовой гамме…Сделаем вот что: мы когда поедем к тебе в Москву, остановимся в Берлине…. – тут Паскаль осекся, осознав не совсем логичную траекторию.
- Да нет – ну как вы остановитесь в Берлине, там же уже другие люди будут жить! – заволновался Марк.
- Предложение такое, - решительно перебила я, - мы картины сфотографируем и пошлем вам по инету!
На том и порешили… А апартаменты нам выделили в замке – целый этаж! С отдельным санузлом…
Перед отъездом из Парижа, у Марка была идея попросить у родственников денег взаймы на московскую квартиру… Так и не попросил. Постеснялся, наверно… А может, подумал, что те, в обмен на фотографии картин дадут ему, совершенно безвозмездно, фотографии денег…
